"Уныние - великий грех"
Часть 11 - финал
Звуки доносятся до него приглушенно, словно сквозь воду. Под пальцами хрустит чистая простыня, яркий солнечный свет щекочет щеку, стараясь забраться под веки. Ему хочется пить, и он, приглушенно вздыхая, облизывает пересохшие губы.
- Пить, - хрипит он, потому что на большее пока не способен.
- Сейчас, подожди секундочку, - звучит чей-то голос.
Затем к губам подносят стакан с вожделенной влагой. Горло конвульсивно дергается, предвкушая прохладу.
- Не торопись, - говорит некто. – Все уже хорошо.
Голос говорил еще что-то, но он не в силах был разобрать, что – снова подступила темнота.
Когда он очнулся в следующий раз, вокруг была сумеречная тень – ночь за окном. Скосив глаза, он увидел мерцающие огоньки медицинских приборов. Значит, он в больнице. Опустив взор, он увидел, что возле его койки сидит кто-то. Присмотревшись, он узнал сестру. Кора спала на стуле, положив голову на скрещенные руки, опираясь на кровать.
Неосторожное движение разбудило девушку.
- Дерек, - прошептала облегченно она. – Ты пришел в себя. Как ты?
- Что случилось? – голос его по-прежнему хриплый.
- Ох, много чего, - заулыбалась Кора. – Скотт спас тебя. Теперь все будет хорошо.
- Скотт? – неверяще шепчет Дерек и замолкает.
Самые разные чувства переполняют его, потому что он вспоминает – все. И свое предательство тоже. Но слов нет – да и что говорить?
- Ты отдыхай, - продолжает улыбаться Кора, и повторяет. – Теперь все будет хорошо. Спи.
И, словно подчиняясь ее словам, сон легким жемчужным облаком окутывает оборотня, маня грезами и обещая радужные сны.
***
Дерека выписывают через несколько дней. За это время к нему наведалась вся стая, кроме МакКола. Все улыбались, желали скорейшего выздоровления и приносили апельсины, которые он не любил. Но о Скотте больше не говорили. Никто. Даже Стайлз на вопрос о друге только грустно улыбнулся и перевел разговор на другую тему.
Самое странное, Дерек больше не чувствовал к альфе ни привычной ненависти, ни гнева, ни ярости. Эти чувства, словно стерлись из его памяти. Был только какой-то горький осадок – сожаление. Но он не понимал его – о чем ему сожалеть? О предательстве? Но он поступил так, как счел должным – и стая приняла это. Разве нет? Он ведь чувствовал ее поддержку. Если бы он стал омегой – отверженным, то такого принятия не было бы. Так в чем же дело? Но ответа найти не мог.
- Куда мы едем? – спрашивает Дерек и Питера, который приехал забрать его.
- Домой, - пожал плечами дядя, но добавлять что-то еще не стал.
- Ты что-то скрываешь, - подает голос Дерек, как только они отъехали от стоянки. – И это из-за Скотта. Я хочу знать, что произошло.
- Это не тот разговор, который стоит вести здесь и сейчас, - отзывается Питер. – Мы поговорим дома. Как ты себя чувствуешь?
- Отлично. Лучше некуда, - цедит Дерек. – Он из-за этого не приходил?
- А ты бы хотел его видеть? - хмыкает Питер.
- Я не знаю, - хмурится он. – Может быть.
- Зачем, если не секрет? – вежливо и спокойно интересуется альфа, но Дерек чувствует отголоски злости.
- Поговорить, - пожимает плечами и отворачивается к окну. – Мы плохо начали.
Питер в ответ невнятно хмыкает, но ничего больше не говорит. До дома они едут в молчании.
***
Дерек проходит в свою комнату и с удивлением он обнаруживает, что в ней остались только его вещи.
- Что-то не так? – интересуется дядя.
- А где твои вещи? – и смотрит на альфу выжидающе.
- К нашей с Мелиссой комнате, - пояснил Питер. – Мы решили оформить отношения.
- Мне вас поздравить? – хмыкнул бета.
- Поздравь, - равнодушно вскидывает бровь Питер.
- Что произошло? – наконец-то созревает до вопроса Дерек. – После того как…
- После того, как ты предал нас? – добавляет альфа.
- Я не действовал против стаи! – вскинулся он. – Только против Него!
- Скотт был альфой! – тяжело процедил Питер.
- Черным магом! – воскликнул бета, а потом спохватился. – Что значит – был?
Он неверяще смотрит на своего родственника и только теперь замечает, насколько тот измотан – осунулся, тени залегли под глазами, в которых не осталось и тени привычной иронии, а в уголках губ оформились горькие складки.
- Знаешь, это очень долгий разговор, Дерек, - устало выговаривает Питер. – Думаю, тебе стоит присесть. Что последнее ты помнишь?
- Я помогал друидам с ритуалом, - глухо отзывается он. – Встал в круг, а потом… ничего.
- Начну ка я с самого начала, - вздохнул альфа. – Наш план в отношении дарака сработал – Дженнифер мертва. А было все так: мы, как и условились, привели Кали к неметону. К полуночи заявилась эта девица – ну, ты ведь можешь себе представить, что она могла сказать? - так что пересказывать ее речь не стану. Мы со Стайлзом расковали Кали и эти две сцепились. А вот потом начинается самое интересное. В полночь Скотт почувствовал направленный, в первую очередь, на него магический удар. Ритуал, в котором ты помогал, должен был лишить Скотта и Стайлза магии и статуса альф. Друидам очень повезло, что ты сам пришел к ним – без тебя они бы не справились.
- Он что, мертв? – неверяще прошептал Дерек. Почему-то он не хотел в это верить.
- Я не знаю, - задумчиво отозвался Питер, а затем яростно прошипел. – Ты хоть представляешь, что было с Мелиссой?! Это ведь мне пришлось говорить ей, что ее единственный сын, скорее всего, никогда уже не очнется! Это мне пришлось рассказывать ей о том, что Скотт оборотень! Она – моя пара, Дерек! Я мог потерять ее!!
- Так он жив? – сдавленно прошептал бета.
- Он в коме, - процедил старший Хейл. – И Стайлз говорит, что выздоровление, фактически, невозможно.
- Но он же, вроде бы, целитель, - неуверенно проговорил Дерек.
- Он БЫЛ целителем, - фыркнул Питер. – До тех самых пор, пока не прикрыл лучшего друга от магического удара. Стайлз лишился всего – магии, силы, статуса. Теперь он самый обычный бета – как ты, или Кора. Вообще-то, он должен был умереть, но Кора – его пара. Она смогла дозваться, не отпустила. Теперь Стайлз слаб, а наша стая лишилась двух альф. Но этого мало – его память постепенно истирается. Очень скоро он забудет все, что связано с Тайрианом.
- Скотт потерял статус? – больше утверждал Дерек.
- Он потерял все, - резко бросил Хейл. – Ритуал друидов выпил твою силу, но этого мало. Алан и Морелл не хотели получить магический откат, поскольку использовали условно добровольную жертву. Поэтому они вытянули из тебя жизнь, прикрывшись ей от возмездия. Это бы могло сработать, если бы не Скотт. Он успел вовремя. Он отдел за тебя жизнь – обменялся с тобой местами.
- А друиды?
- Морелл убила себя сама, а вот Алан теперь будет страдать всю оставшуюся жизнь, - отозвался Питер. – Магический откат лишил его возможности запоминать. В его памяти теперь держится только один день. Его отвезли в отделение для умалишенных, поскольку он постоянно упоминал каких-то… оборотней. К нормальной жизни он теперь не приспособлен. Знаешь, Дерек, когда мы с Джексоном приехали к тому домику и увидели там Скотта… В общем, я никогда этого не забуду – он улыбался, Дерек. Он улыбался, как человек, который свершил в своей жизни все, что хотел. Ты держал его голову на коленях и что-то шептал. Ты не хотел его отпускать – цеплялся за него, словно утопающий, бормотал, умолял помочь.
- Я не помню, - бета опустил голову. Ему было стыдно. Почему все сложилось так, а не иначе? – Почему он спас меня? Я ведь…
- Мы альфы, Дерек, - устало отозвался Питер. – Это наша потребность – защищать. Он не мог поступить иначе. Стайлз потом расскажет тебе подробнее, но корень твоей неприязни к Скотту был в твоей сверхчувствительности. Твой внутренний волк очень плохо отреагировал на темную энергию – на Градара. Вы просто не могли прийти к общему знаменателю – диаметрально противоположные силовые потенциалы – как «+» и «-». Не вини себя – ты ничего не мог сделать.
- Значит, поэтому я не ощущаю теперь всех тех… чувств? – подался вперед Дерек.
- Наверное, - жмет плечами Питер, и складывает руки в замок. – Нет больше Черного мага, нет альфы – ничего в нем больше нет.
- Мне… жаль, наверное, - растерянно выговаривает бета.
- Не стоит, - горько усмехается дядя. – И не говори ничего при Мелиссе – я не рассказал ей всего. Проще говоря, я наврал – фактически, обо всем. Теперь в таком состоянии Скотта виновата Дженнифер. А она мертва, и ничего опровергнуть не сможет. Думаю, он спасал тебя не для того, чтобы ты умер от рук его матери.
- И как теперь быть? – спрашивает Дерек, но альфа молчит. Впрочем, он на ответ и не надеялся.
***
Ночь не принесла с собой долгожданного покоя. Наоборот, с наступлением темноты, мысли, словно с цепи сорвались. Хотелось встать и сделать хоть что-нибудь, но он не мог. Это было не в его силах.
Стайлз ушел несколько часов назад. Его рассказ внес в мечущуюся душу беты еще большее смятение. Но самым важным была не информация, а отношение. Стилински не винил его. Его вообще никто не винил – ни в чем. Стайлз только и сказал – абсолютная непереносимость энергии некроса - умирания. Просто индивидуальная непереносимость. Так банально и так горько – из-за такой мелочи он стал предателем.
Его мысли прерывает стук. Дерек поднимается и подходит к двери. Он знает, что за ней стоит Джексон. И он боится того, что этот парень мог ему сказать. Уиттмор был очень привязан к Скотту – тот изменил его жизнь.
- Я могу войти? – спрашивает он через деревянную преграду.
- Да, заходи, - выговаривает все же Хейл, открывая злополучную дверь.
- Как ты? – интересуется Джекс, усаживаясь на край стола.
- Нормально, - Дерек тяжело вздыхает, не стараясь притворяться. – Насколько это возможно. Если ты пришел, чтобы обвинить…
- Это не так, - прерывает парень. – В некотором роде, я… я хотел… поблагодарить, наверное. Понимаешь, я видел, как жил Скотт ТАМ. Это было внутри него, словно гангрена – оно разрасталось с каждым днем. Темная сущность постепенно высвобождалась, потому что она была чужда нашему миру. Рано или поздно, Скотт стал бы опасен как для нас, так и для всех окружающих. И он это понимал. Ты дал ему шанс остаться хоть в какой-то степени человеком – умереть человеком. Поверь, для него это было важно.
- Стайлз об этом не говорил, - пробормотал Дерек. – Он вообще мало говорил.
- Ему больно, - кивнул Джекс. – Скотт был ему братом, другом, семьей – единственной реальностью там, в красном мире. Он не винит тебя, но боль не отпускает.
- Он не надеется на то, что Скотт очнется, - словно бы жалуется Дерек.
- Он отвык надеяться, - Уиттмор пересаживается на кровать. – Он говорит, что надежда – глупое чувство, закрывающее глаза на реальность.
- Как думаешь, он придет в себя? – почему-то шепотом спрашивает Хейл.
- Хочу в это верить, но не могу, - стискивает зубы Джекс. – Он даже дышать самостоятельно не может.
- Как Эрика? – вдруг интересуется Дерек.
- Нормально. Даже хорошо, - мягкая улыбка пробегает по губам. – Она попросила Питера обратить ее - я рассказал друзьям правду. Знаешь, я даже не думал, что они так отреагируют! Они не испугались меня – вот нисколько! Айзек сказал, что не самое плохое, что могло со мной произойти. Он почему-то думал, что у меня проблемы с законом, или с наркотиками – а тут оказалось, что я всего лишь – нет, ты представь, ВСЕГО ЛИШЬ, оборотень!
- Питер сказал, что близнецы решили остаться здесь, - поддержал разговор Хейл. – Все так же ходят в школу?
- Да, - кивнул Джексон. – Хотят получить дипломы – раньше у них такой возможности не было. В стаю они не вошли – согласились на протекторат. Но мне почему-то кажется, что никуда они от нас не денутся. Тем более Итан присматривается к Денни.
- Как на все это отреагировал шериф? – вдруг поинтересовался Дерек. Он забыл поинтересоваться этим у Питера.
- Стайлз и Питер сочинили основную версию событий – очень правдоподобную, - отозвался Уиттмор. – Во всем обвинили друидов – всех. Все равно никто теперь от них правды не добьется. И жертвоприношения на них списали, и нападение на тебя и Скотта. Шериф хотел Стайлза под домашний арест посадить, но Питер отговорил.
- А как он с Корой ладит? Мне было как-то неудобно спрашивать, - замялся Хейл.
- Нормально, - усмехается Джекс. – Налаживают отношения. Насколько я могу судить – у них все хорошо. Порой мне кажется, что они знакомы много лет – даже фразы друг за друга заканчивают! Твоя сестра счастлива с ним.
- Спасибо, - тихо произносит Дерек, отворачиваясь к окну. – За то, что поговорил со мной – рассказал. Питер злится – из-за Мелиссы, в основном.
- Да не за что – мы ведь одна стая, - улыбается он, а затем спохватывается. – Ты извини, мне пора – родители дома ждут. До встречи.
- Пока, - отзывается Дерек, а затем задумчиво добавляет, - Да, мы – одна стая.
***
- Как он? – Питер стоит в палате интенсивной терапии рядом с Мелиссой и смотрит на молодого человека, оплетенного проводами и трубками. Он слышит мерное попискивание приборов и уже не надеется на чудо. Может быть только чуть-чуть.
- Без изменений, - горько выдыхает она. – Никакой реакции. Господи, а если он…
- Не нужно, милая, не нужно, - он обнял ее со спины. – Все будет хорошо.
- Я стараюсь в это верить, - и слезы снова мокрыми дорожками стекают по впалым щекам. – Но прошла уже неделя!
- Я был в коме шесть лет, - напоминает Питер. – Он оборотень, а это что-то да значит. Мы будем надеяться.
- Спасибо, - шепчет она, переплетая их пальцы, а затем тихо добавляет. – Кайл приходил.
- Что хотел?
- Ничего – со мной даже говорить не стал. Только цветы оставил. Даже непривычно – он не стал обвинять меня, - усмехнулась она.
- Вот и хорошо, - натужно усмехнулся Питер. – Иначе бы ходил битым.
Мелисса только горько смеется, а затем оборачивается и обнимает своего мужчину.
- Спасибо – за то, что ты рядом, - шепчет она. – Я бы не справилась одна.
- Справилась бы, - альфа только крепче сжимает объятия. – Ты сильнее, чем кажешься, Лисса. Как и Скотт – он очень похож на тебя. Ты только верь – и все будет хорошо.
И в этот момент он и сам поверил в свои слова. Ему очень этого захотелось.
***
Жизнь же продолжалась - не смотря ни на что и вопреки всему. Питер возобновил тренировки – теперь в них принимали участие и люди – Айзек, Бойд и Денни. Из Эрики получилась красивая волчица – она прекрасно освоилась в стае.
Стайлз с каждым прожитым днем все больше забывал красный мир и все, что было с ним связано. Может быть, это произошло из-за ритуала друидов, а может из-за того, что он перестал быть магом. Ответа на этот вопрос не знал никто. Сам Стилински стал все больше напоминать себя прежнего – того мальчишку, который с радостным предвкушением и азартом влезал в неприятности и выходил из них с улыбкой. Что же касается Коры, то она во всем его поддерживала. Да, многое она не одобряла, но всегда была рядом. В свое время она чуть было не потеряла свою пару, что напугало ее до безумия. И она не собиралась допускать подробного впредь. А Стайлз был только рад этому.
К Скотту даже разок заглянул Крис Арджент. Он пришел не один – с дочерью. Эллисон, казалось, забыла все былые разногласия со своим бывшим парнем. А, может, и вправду – забыла. Кто может сказать, кроме нее? Он порывалась взять своего МакКола за руку, но все не решалась – просто стояла рядом и глотала слезы. Очень отчетливо юная охотница ощущала теперь, что между ними все по-настоящему кончено. Она не могла сказать, откуда появилось это чувство, но оно было. И так было даже лучше, поскольку клан Арджентов собирался навсегда покинуть город – здесь их больше ничего не держало.
Мелисса почти все свободное время проводила в палате сына. Скотт так и не пришел в себя. Бывшего альфу постоянно навещала стая, вот только Дерек так и мог найти в себе сил прийти туда и сказать… Он не мог придумать слов, чтобы выразить весь тот спектр чувств, что переживал. Ему хотелось попросить прощения, но еще больше он хотел от всего сердца врезать МакКолу – чтобы прекратил изображать из себя труп, чтобы встал и высказал все, что думает о недалеких и самоуверенных бетах, которые почитают себя самыми умными. Но – не мог.
***
Догорал день, и сумерки только вступали в свои права. Дерек сидел на берегу речки и смотрел на воду. День у него сегодня не задался с самого утра. Он приехал на работу и только там ему сказали, что сегодня не его смена – он перепутал дни. Затем, когда он ехал домой, заглохла машина. Он бросил ее на дороге и пошел в лес.
Он долго бродил между деревьев – не думая ни о чем – просто шел. Наконец он вышел к реке. Ну, как, река? Широкий ручей – не больше. Оборотень сел на изглоданную временем корягу, не заботясь о форме, и взглянул на воду.
Оранжево-розовый закат окрашивал бегущую воду черно-алыми полосами, заставляя мерцать, словно чешуя дракона. Оказалось, он пробыл в лесу целый день. Негромко чему-то рассмеявшись, он уронил голову, обхватив ее руками. Он смеялся истошно – до тех пор, пока не обессилел и не скатился на прелую траву.
Задыхаясь и всхлипывая, он растянулся на земле. Подняв взгляд, он увидел небо. Оно было сине-фиолетовым с дымчато-розовыми росчерками редких облаков. Хотелось подняться туда – в эту бесконечную высь и забыть. Но он не мог, не имел права.
Мысли не выбирают времени – они приходят, словно океанский прилив. Неотвратимые, спокойные и всесокрушающие. Они разрушают старый мир, что дан ему родителями, друзьями и учителями - все то, что человек знал - и создают новый, тот, что он выстрадал и понял сам. И это является наиболее ценным.
Дерек не знал, что творится с ним. Все, казалось бы, налаживалось. Но чего-то определенно не доставало. Прислушавшись к себе, он понял, что скучает. Поразительно, но это было так. Казалось бы – о чем можно тосковать? Они со Скоттом не были даже друзьями – так, невольными собратьями по стае. Но глупое сердце не давало забыться и забыть. Оно тревожно стучало и куда-то звало.
А еще была вина, помешанная с благодарностью. Они разрастались в нем постепенно, пока не заполнили все его существо. Теперь, свободный от ненависти, он видел все другими глазами и не мог понять себя, своих мыслей и деяний. И пусть Стайлз и Питер говорили о какой-то индивидуальной непереносимости, легче от этого не становилось. «Порою люди, не желая зла, творят настолько черные дела*…» (строчка из стихотворения М. Семеновой), вспомнил он слова поэта. И это, воистину, было так.
Человек обвиняет себя в том, в чем он хочет и может себя обвинить. И Дерек увлеченно винил себя. Мысленно он пытался подобрать слова, которые сказал бы Скотту, когда тот очнется, но их не было. Молодой оборотень отказывался верить, что все так и закончится – что МакКол никогда не придет в сознание. От одной этой мысли его внутренний зверь начинал скулить и плакать, прося сделать хоть что-то. Но что мог самый обычный бета?
Сидя на берегу ручья, Дерек вспоминал. О том, как впервые познакомился со Скоттом и его неугомонным другом – у сгоревшего дома. Они были растерянными и такими забавными – он понял это только теперь, спустя время. И тем ярче был контраст с ними теперешними.
На смену этим приходили и иные воспоминания – то, что сделали эти двое для них. А ведь могли бы просто не обращать внимания, или того хуже – убить, чтоб под ногами не путались. Но они этого не сделали.
Дерек тяжело вздохнул, продолжая вспоминать. Перед глазами пробегали немые картинки – тренировки, редкие спокойные вечера, обсуждения и споры. Вся эта жизнь была такой далекой теперь. А могло бы быть иначе? Что было бы, если бы он не предал? Джексон как-то сказал ему, что Скотт постепенно терял контроль над своей силой. Мог ли он навредить своей стае? Задаваясь этим вопросом, Дерек горько усмехался – да, мог, Скотт – мог. И если бы он не лишился своих сил, его бы не смог остановить даже Стайлз. Неуязвимый, яростный, жестокий и безумный черный маг вполне мог стать бичом этого мира. Мог ли Дерек сказать, что все обернулось к лучшему в таком случае? Нет, не мог. В этой игре не было победителей – только выжившие. И горько было осознавать, что все было так, как и должно быть.
***
Больница встретила Дерека мертвенным светом белых ламп и коридоров. Людей было мало – медсестры были у себя в кабинете, а пациенты спали. Его никто не заметил.
Пройдя до нужной палаты, он остановился у двери и замер. Он все же решился навестить своего бывшего альфу. И пусть он до сих пор не подобрал нужных слов, но молчать больше не было сил. И все равно, что Скотт его, скорее всего, и не услышит – это неважно сейчас. Главное, Дерек все же решился прийти - попросить прощения и сказать «спасибо».
МакКол все так же лежал, опутанный целой сетью проводов, все так же попискивали приборы, отсчитывая мгновения жизни – по-прежнему бездвижный и безмолвный.
- Привет, - хрипло прошептал Дерек, усаживаясь на стул, стоящий у койки. Наверняка, он только-только разминулся с Мелиссой. – Ты выглядишь – неочень. А если говорить откровенно – просто хреново. Ты бы очнулся уже – все за тебя беспокоятся. Мать вон, от тебя не отходит. Пожалел бы ее, а? – уговаривал он Скотта. – Я знаю, что ты хотел покоя – Стайлз говорил. Но это ведь не твой покой – он тебе не нужен! Ты ведь больше не маг. Кстати, я об этом и пришел поговорить. Я теперь тебя не ненавижу – все прошло. Это так странно – словно ширму с глаз сдернули. Я не знаю, слышишь ли ты меня, но я все же скажу – прости. Мне, правда, жаль, что все так обернулось. А еще ты должен знать, что если у меня была возможность все изменить, я бы не стал этого делать. Мне почему-то кажется, ты первый бы убил меня за это. А еще… спасибо… за то, что спас.
Он склонил голову на скрещенные руки, лежащие на больничной койке, борясь с подступающей тошнотой. Эта недолгая речь вымотала его больше, чем весь прошедший день. В принципе, он сказал то, что хотел, но долгожданного успокоения это не принесло – наоборот, стало только хуже. Сейчас, когда Скотт был без сознания, он был совершенно непохож на того уверенного в себе и своих силах альфу, каким он был раньше. Он выглядел так, как и должен – подростком.
Так, сидя у кровати, на которой лежал бессознательный юноша, Дерек уснул.
***
Он проснулся от легкого прикосновения.
- Да-да, я уже ухожу, - пробормотал он спросонья. И как его угораздило заснуть в палате?
- И далеко собрался? – раздался знакомый голос.
Неверяще Дерек поднял голову, чтобы встретиться взглядом со Скоттом. Тот легко улыбался, и в уголках его губ пряталась ирония.
- Ты… очнулся, - пробормотал Хейл, все еще не веря собственным глазам. – Но… но как? Стайлз говорил, что это почти невозможно.
- Не стоит недооценивать оборотней, Дерек, - усмехнулся МакКол. – Тебе ли об этом не знать, рожденный.
- Нужно позвать остальных! – вдруг подскочил он с места. – Твоя мама где-то здесь, я сейчас!
- Постой! – как-то слишком поспешно возразил Скотт. – Они могут подождать. Мне… нужно прийти в себя. Давай, ты лучше поможешь мне с одеждой, и мы просто прогуляемся по городу? У меня разброд в мыслях – нужно развеяться. А потом сообщим всем остальным.
Дерек с сомнением остановился. Он уже предвкушал, как сообщит радостные известия стае. Но Скотт просил подождать… Ничего плохого не случится, ведь так? Все уже хорошо.
- Я тогда пойду посмотрю насчет одежды, - кивнул Хейл. – Все равно потом переоденешься.
- Вот именно – все, что угодно. Мне жутко надоела эта милая пижамка, - и, скорчив рожицу, показал на больничный халат.
- Колоритно смотришься, - хмыкнул Дерек, выскальзывая из палаты.
Удивительно, но на него никто не обратил внимания. Пройдя в камеру хранения, он отыскал вещи МакКола – джинсы, кофту и ботинки. Свернув их в тугой узел, он поспешил обратно. По-сути, он попросту выкрадывал пациента из больницы – с полного его, пациента, согласия, но это было так весело. Он с самого детства так не развлекался.
Широко улыбаясь, он зашел в палату.
- Вот – это твои вещи, - и бросил их на кровать. – Одевайся – я жду.
- Как мило, - смеется Скотт. – Заботливый ты мой!
Дерек только фыркнул в ответ, хотя на языке вертелась пара фраз, которые прямо-таки не терпелось высказать. Но для этого еще будет подходящее время.
МакКол был готов секунд через тридцать – всем бы такую скорость. Ему точно надоела больница.
- Ну что, идем? – заговорил он, победительно улыбаясь.
- Идем, - кивнул Дерек. – Куда?
- Не знаю, - жмет он плечами. – Куда угодно – хочу прогуляться.
Короткими перебежками они выбежали из больницы и, смеясь, направились к центру города.
И вот уже больше часа они бродили по улицам. Скотт молчал - Дерек не стал его расспрашивать. Он боялся начать разговор, потому что тот мог свернуть на темы более чем тревожные.
А потом МакКол заговорил. Он рассказывал о кафешках, в которых бывал с друзьями в той, прошлой жизни; о людях, с которыми встречался; рассказывал о матери; даже об отце – без привычной злости – спокойно и равнодушно. Вся жизнь подростка промелькнула перед глазами Хейла – самая обычная и где-то заурядная.
Ближе к обеду они заглянули в какое-то летнее кафе – салатиков погрызть, как сказал Скотт. Питаться гамбургерами он наотрез отказался – наверняка от Стайлза нахватался.
Ковыряясь вилкой в салате, Дерек обдумывал все то, что узнал сегодня. Слишком много информации, доказывающий, что оборотень, сидящий сейчас напротив него и с удовольствием грызущий морковный салат, когда-то давно был настоящим человеком.
- Что? – спросил Скотт, обратив внимание на задумчивый вид своего спутника. – Не вкусно? Можем что-нибудь другое заказать.
- Все нормально – просто есть не хочется, - отмахивается Хейл.
- Врешь, - констатирует он. – У тебя на лице крупными буквами написано, что ты обдумываешь проблемы как минимум вселенского масштаба. Так что – слушаю тебя внимательно.
- Я… - начал было Дерек, но осекся. – Я хотел извиниться.
- Ты ведь не чувствуешь за собой вины – чего ради? – недоуменно интересуется бывший альфа.
- Я виноват в том, что пошел на поводу у своих страхов, - возразил он. – За то, что не подумал, прежде чем действовать! Быть может, если бы я рассказал об этом, все обернулось бы иначе – не так радикально.
- Никогда не жалей о том, что уже сделал, Дерек – это глупо. И совершенно бесполезно. Лучше ищи пути исправить ситуацию, или приспосабливайся к новым условиям – только и всего. Того, что произошло не изменить – ты свой выбор сделал. И очень вовремя – ведь я мог сорваться и тогда один Бог ведает, что натворил бы. Вот поверь, сколько живу – столько и убеждаюсь, что в мирах ничего не происходит случайно. Как говориться – делай, что должно…
- Свершится, что суждено, - заканчивает за него Хейл. – Питер злится на меня.
- О да! Питер просто не может не злиться, - вдруг рассмеялся Скотт. – Он ведь потерял двух альф! Знаешь, у него комплекс, - заговорчески поделился он. – Он считает, что его стая должна быть самой-самой. Неплохое стремление, честно. Правда, не всегда адекватное. Не расстраивайся по этому поводу слишком сильно – пройдет.
- А тебе не жаль, что ты больше не альфа? – Дерек сложил руки домиком, оперевшись локтями о стол.
- Честно? Нет! – немного подумав, выдал Скотт. – Теперь я смогу жить, а не существовать. От меня ведь так мало осталось – от настоящего меня, я имею ввиду. Ты же не думаешь, что в своем нежном шестнадцатилетнем возрасте я мечтал стать ТАКИМ? Мы с тобой оба теперь свободны от ненависти – можем жить, как захочется!
- Да, долго же ты шел к жизни, - хмыкнул Хейл.
- Спасибо тебе, - отозвался Скотт. – Видишь – все обернул к лучшему. Так что – не грузись!
Закончив с обедом, они вернулись на улицу. Солнце сегодня светило как-то особенно ярко и весело, и они решили еще немного прогуляться.
Скотт вновь о чем-то рассказывал – смешное и не очень. Он говорил так, словно это был последний день. Они о чем-то спорили, что-то обсуждали, о чем-то смеялись, словно были знакомы целую вечность.
Как МакКол и говорил – глазами, свободными от ненависти, смотреть было на диво хорошо. Не было больше этого ощущения, что все слова, сказанные Скоттом – отвратительная ложь.
К вечеру они, наконец, добрались до дома. На удивление он был пуст. Наверняка их уже искали по всему городу. Вот будет сюрприз, когда стая вернется сюда! Дерек предвкушал водопад вопросов и восклицаний, обвинений в глупости и отсутствию совести, но это было хорошее ощущение.
- Я что-то устал, - невпопад заговорил Скотт. – Пойду прилягу. Надеюсь, моя комната все еще принадлежит мне?
- Нет, там теперь склад ненужных вещей, - отмахивается Дерек со смехом.
- Тогда я займу твою комнату, - отозвался МакКол. – А тебе придется разгребать склад!
- Иди уже, оккупант, - фыркнул он. – Тебе и вправду, лучше прилечь. И да, МакКол, спасибо, что спас.
- Обращайся, - хмыкнул он, не оборачиваясь, но Дерек понял теперь уже окончательно – он прощен.
Махнув рукой, Скотт поднялся по лестнице наверх. Сегодня был долгий день.
***
Дерек проснулся среди ночи, почувствовав чей-то пристальный взгляд. Открыв глаза, он увидел Скотта, стоящего у его кровати. Темнота не помеха для оборотней – он хорошо видел спокойно лицо и невесомую улыбку.
- Что-то случилось? – он поднялся на локтях.
- Ничего непоправимого, - и улыбка становится шире и словно бы провоцирует… на что? – Ты позволишь составить тебе компанию?
- Что?
- Подвинься, я лягу, - сверкает глазами Скотт.
И, не дождавшись ответа, откидывает одеяло и забирается в кровать. Дерек не знает, что делать – что, вообще, все это значит!? Он лежит, чувствуя рядом чужое тепло и боясь пошевелиться. Скотт поворачивает на бок и пристально изучает профиль Хейла. Спустя еще несколько минут он нежно проводит рукой по щеке. Щетина колется, и Скотт тихонько фыркает, словно он кот, а не волк.
- Ты красивый, знаешь? – невпопад заговаривает бывший альфа. – Позволь мне…, - но Дерек не дает закончить.
- Да, - шепчет он, закрыв глаза, поддаваясь легким прикосновениям.
А потом были невесомые поцелуи, покрывающие его тело, ласковые руки, скользящие по ставшей сверхчувствительной коже и шепот, проникающий внутрь него, подчиняющий и просящий одновременно. Скотт был жаден до ласк – Дерек чувствовал себя мороженным, тающем на солнцепеке. Руки и губы Скотта были умелыми, принося наслаждение, как легкими прикосновениями, так и яростными страстными поцелуями – на грани. Мыслей в голове Дерека не осталось – только желание обладать, стать единым целым с этим странным существом.
- Ты можешь, - прошептал Скотт, словно прочел его мысли.
Получив столь незамысловатое разрешение, Дерек воспользовался им с радостью. Перехватив инициативу, он подмял парня под себя.
- Моя очередь, - шепнул он в ответ.
И снова были ласки и поцелуи, которые становились все откровеннее и жарче. Вдруг Дерек вздрогнул, почувствовав, как Скотт обхватил его ногами за талию. Подняв голову, Хейл наткнулся на поощряющую улыбку и взгляд, полный страсти.
- Я устал ждать, - усмехается МакКол. – Ты не можешь мне навредить, действуй!
Он только тихо хмыкнул в ответ – Скотт даже не будучи альфой, продолжал командовать. Но такому приказу Дерек не мог не подчиниться.
Сколько длилось сладкое безумие, он не мог сказать – потерялся во времени. Вставать было лень, да и умотавшегося Скотта будить не хотелось. Тот спал, собственнически обхватив своего любовника - тяжелая и теплая рука лежала поперек груди, а колено упиралось в пах.
Мыслей никаких не осталось, и Дерек просто смотрел в потолок и ждал утра. Он был уверен, что теперь все будет хорошо.
Сон пришел к нему в час волка – спокойный и безмятежный.
***
И снова его разбудило прикосновение.
- Спи, еще рано, – пробормотал он.
- Ты все же пришел, - раздался над самым ухом голос вездесущего дядюшки.
Дерек очнулся мгновенно. Он резко дернулся и упал со стула, на котором и проспал всю ночь - в больничной палате.
- Так это был сон, - убито прошептал он.
- Сон? – переспросил Питер, протягивая племяннику стаканчик с кофе.
- Мне приснилось, что он очнулся, - нехотя отозвался Дерек, отпивая горячий напиток.
- Я не верю в вещие сны, - заговаривает альфа, - Но, может быть, я ошибаюсь. Тебе нужно на смену, - он меняет тему. – Я отвез твою машину в ремонт – она уже готова. У тебя полтора часа, чтобы привести себя в порядок.
- Спасибо, - нахмурился Дерек. – Ну, я пойду. До встречи в участке.
До боли сжав зубы, он вышел из палаты – не оборачиваясь.
«Это только сон! Сон! Чертов сон! Но это не может быть сон! Все было слишком реально, слишком… слишком! Это не мог быть сон! Просто не мог!»
***
Спустя пару часов. Мелисса сообщила стае, что в состоянии Скотта произошли изменения – теперь он мог дышать самостоятельно.
- Стайлз, как это возможно? – Дерек пришел в дом Стилински, едва дождавшись, когда закончится смена. Он рассказал бывшему альфе все – почти все.
- Я могу только предполагать, - отозвался он. – Ты проверил его слова?
- Да, весь день потратил, - закивал Хейл. – Все было так, как во сне – даже меню в кафе! И официантку зовут Марта Грин – все сходится! Я ведь не сумасшедший, Стайлз, скажи мне!
- Есть многое такое в этом мире, что я не в силах объяснить, - отозвался Стилински. – Да и никто не в силах. Слишком масштабные энергии были задействованы – так с ходу и не разберешься что к чему. Может быть и такое, что это действительно не было сном. Или было не только сном. Моих знаний не достаточно, чтобы делать далеко идущие выводы. Но, знаешь, я благодарен тебе. Впервые за долгое время у меня появилась надежда.
- Я хотел спросить, - замялся Дерек. – Может, я могу еще что-нибудь сделать?
- Ты можешь быть рядом, - и грустная улыбка скользнула по его губам.
- Я буду, - пообещал Хейл – больше самому себе, нежели Стайлзу. – Он очнется, а я буду рядом.
С этими словами, он встал с кровати и вышел – по старой привычке – в окно.
«Ты еще придешь в себя, МакКол, - проговорил про себя Хейл. - И тогда мы все повторим – только в реальности. Твоя длинная дорога к жизни закончилась – теперь можно просто жить!».
Звуки доносятся до него приглушенно, словно сквозь воду. Под пальцами хрустит чистая простыня, яркий солнечный свет щекочет щеку, стараясь забраться под веки. Ему хочется пить, и он, приглушенно вздыхая, облизывает пересохшие губы.
- Пить, - хрипит он, потому что на большее пока не способен.
- Сейчас, подожди секундочку, - звучит чей-то голос.
Затем к губам подносят стакан с вожделенной влагой. Горло конвульсивно дергается, предвкушая прохладу.
- Не торопись, - говорит некто. – Все уже хорошо.
Голос говорил еще что-то, но он не в силах был разобрать, что – снова подступила темнота.
Когда он очнулся в следующий раз, вокруг была сумеречная тень – ночь за окном. Скосив глаза, он увидел мерцающие огоньки медицинских приборов. Значит, он в больнице. Опустив взор, он увидел, что возле его койки сидит кто-то. Присмотревшись, он узнал сестру. Кора спала на стуле, положив голову на скрещенные руки, опираясь на кровать.
Неосторожное движение разбудило девушку.
- Дерек, - прошептала облегченно она. – Ты пришел в себя. Как ты?
- Что случилось? – голос его по-прежнему хриплый.
- Ох, много чего, - заулыбалась Кора. – Скотт спас тебя. Теперь все будет хорошо.
- Скотт? – неверяще шепчет Дерек и замолкает.
Самые разные чувства переполняют его, потому что он вспоминает – все. И свое предательство тоже. Но слов нет – да и что говорить?
- Ты отдыхай, - продолжает улыбаться Кора, и повторяет. – Теперь все будет хорошо. Спи.
И, словно подчиняясь ее словам, сон легким жемчужным облаком окутывает оборотня, маня грезами и обещая радужные сны.
***
Дерека выписывают через несколько дней. За это время к нему наведалась вся стая, кроме МакКола. Все улыбались, желали скорейшего выздоровления и приносили апельсины, которые он не любил. Но о Скотте больше не говорили. Никто. Даже Стайлз на вопрос о друге только грустно улыбнулся и перевел разговор на другую тему.
Самое странное, Дерек больше не чувствовал к альфе ни привычной ненависти, ни гнева, ни ярости. Эти чувства, словно стерлись из его памяти. Был только какой-то горький осадок – сожаление. Но он не понимал его – о чем ему сожалеть? О предательстве? Но он поступил так, как счел должным – и стая приняла это. Разве нет? Он ведь чувствовал ее поддержку. Если бы он стал омегой – отверженным, то такого принятия не было бы. Так в чем же дело? Но ответа найти не мог.
- Куда мы едем? – спрашивает Дерек и Питера, который приехал забрать его.
- Домой, - пожал плечами дядя, но добавлять что-то еще не стал.
- Ты что-то скрываешь, - подает голос Дерек, как только они отъехали от стоянки. – И это из-за Скотта. Я хочу знать, что произошло.
- Это не тот разговор, который стоит вести здесь и сейчас, - отзывается Питер. – Мы поговорим дома. Как ты себя чувствуешь?
- Отлично. Лучше некуда, - цедит Дерек. – Он из-за этого не приходил?
- А ты бы хотел его видеть? - хмыкает Питер.
- Я не знаю, - хмурится он. – Может быть.
- Зачем, если не секрет? – вежливо и спокойно интересуется альфа, но Дерек чувствует отголоски злости.
- Поговорить, - пожимает плечами и отворачивается к окну. – Мы плохо начали.
Питер в ответ невнятно хмыкает, но ничего больше не говорит. До дома они едут в молчании.
***
Дерек проходит в свою комнату и с удивлением он обнаруживает, что в ней остались только его вещи.
- Что-то не так? – интересуется дядя.
- А где твои вещи? – и смотрит на альфу выжидающе.
- К нашей с Мелиссой комнате, - пояснил Питер. – Мы решили оформить отношения.
- Мне вас поздравить? – хмыкнул бета.
- Поздравь, - равнодушно вскидывает бровь Питер.
- Что произошло? – наконец-то созревает до вопроса Дерек. – После того как…
- После того, как ты предал нас? – добавляет альфа.
- Я не действовал против стаи! – вскинулся он. – Только против Него!
- Скотт был альфой! – тяжело процедил Питер.
- Черным магом! – воскликнул бета, а потом спохватился. – Что значит – был?
Он неверяще смотрит на своего родственника и только теперь замечает, насколько тот измотан – осунулся, тени залегли под глазами, в которых не осталось и тени привычной иронии, а в уголках губ оформились горькие складки.
- Знаешь, это очень долгий разговор, Дерек, - устало выговаривает Питер. – Думаю, тебе стоит присесть. Что последнее ты помнишь?
- Я помогал друидам с ритуалом, - глухо отзывается он. – Встал в круг, а потом… ничего.
- Начну ка я с самого начала, - вздохнул альфа. – Наш план в отношении дарака сработал – Дженнифер мертва. А было все так: мы, как и условились, привели Кали к неметону. К полуночи заявилась эта девица – ну, ты ведь можешь себе представить, что она могла сказать? - так что пересказывать ее речь не стану. Мы со Стайлзом расковали Кали и эти две сцепились. А вот потом начинается самое интересное. В полночь Скотт почувствовал направленный, в первую очередь, на него магический удар. Ритуал, в котором ты помогал, должен был лишить Скотта и Стайлза магии и статуса альф. Друидам очень повезло, что ты сам пришел к ним – без тебя они бы не справились.
- Он что, мертв? – неверяще прошептал Дерек. Почему-то он не хотел в это верить.
- Я не знаю, - задумчиво отозвался Питер, а затем яростно прошипел. – Ты хоть представляешь, что было с Мелиссой?! Это ведь мне пришлось говорить ей, что ее единственный сын, скорее всего, никогда уже не очнется! Это мне пришлось рассказывать ей о том, что Скотт оборотень! Она – моя пара, Дерек! Я мог потерять ее!!
- Так он жив? – сдавленно прошептал бета.
- Он в коме, - процедил старший Хейл. – И Стайлз говорит, что выздоровление, фактически, невозможно.
- Но он же, вроде бы, целитель, - неуверенно проговорил Дерек.
- Он БЫЛ целителем, - фыркнул Питер. – До тех самых пор, пока не прикрыл лучшего друга от магического удара. Стайлз лишился всего – магии, силы, статуса. Теперь он самый обычный бета – как ты, или Кора. Вообще-то, он должен был умереть, но Кора – его пара. Она смогла дозваться, не отпустила. Теперь Стайлз слаб, а наша стая лишилась двух альф. Но этого мало – его память постепенно истирается. Очень скоро он забудет все, что связано с Тайрианом.
- Скотт потерял статус? – больше утверждал Дерек.
- Он потерял все, - резко бросил Хейл. – Ритуал друидов выпил твою силу, но этого мало. Алан и Морелл не хотели получить магический откат, поскольку использовали условно добровольную жертву. Поэтому они вытянули из тебя жизнь, прикрывшись ей от возмездия. Это бы могло сработать, если бы не Скотт. Он успел вовремя. Он отдел за тебя жизнь – обменялся с тобой местами.
- А друиды?
- Морелл убила себя сама, а вот Алан теперь будет страдать всю оставшуюся жизнь, - отозвался Питер. – Магический откат лишил его возможности запоминать. В его памяти теперь держится только один день. Его отвезли в отделение для умалишенных, поскольку он постоянно упоминал каких-то… оборотней. К нормальной жизни он теперь не приспособлен. Знаешь, Дерек, когда мы с Джексоном приехали к тому домику и увидели там Скотта… В общем, я никогда этого не забуду – он улыбался, Дерек. Он улыбался, как человек, который свершил в своей жизни все, что хотел. Ты держал его голову на коленях и что-то шептал. Ты не хотел его отпускать – цеплялся за него, словно утопающий, бормотал, умолял помочь.
- Я не помню, - бета опустил голову. Ему было стыдно. Почему все сложилось так, а не иначе? – Почему он спас меня? Я ведь…
- Мы альфы, Дерек, - устало отозвался Питер. – Это наша потребность – защищать. Он не мог поступить иначе. Стайлз потом расскажет тебе подробнее, но корень твоей неприязни к Скотту был в твоей сверхчувствительности. Твой внутренний волк очень плохо отреагировал на темную энергию – на Градара. Вы просто не могли прийти к общему знаменателю – диаметрально противоположные силовые потенциалы – как «+» и «-». Не вини себя – ты ничего не мог сделать.
- Значит, поэтому я не ощущаю теперь всех тех… чувств? – подался вперед Дерек.
- Наверное, - жмет плечами Питер, и складывает руки в замок. – Нет больше Черного мага, нет альфы – ничего в нем больше нет.
- Мне… жаль, наверное, - растерянно выговаривает бета.
- Не стоит, - горько усмехается дядя. – И не говори ничего при Мелиссе – я не рассказал ей всего. Проще говоря, я наврал – фактически, обо всем. Теперь в таком состоянии Скотта виновата Дженнифер. А она мертва, и ничего опровергнуть не сможет. Думаю, он спасал тебя не для того, чтобы ты умер от рук его матери.
- И как теперь быть? – спрашивает Дерек, но альфа молчит. Впрочем, он на ответ и не надеялся.
***
Ночь не принесла с собой долгожданного покоя. Наоборот, с наступлением темноты, мысли, словно с цепи сорвались. Хотелось встать и сделать хоть что-нибудь, но он не мог. Это было не в его силах.
Стайлз ушел несколько часов назад. Его рассказ внес в мечущуюся душу беты еще большее смятение. Но самым важным была не информация, а отношение. Стилински не винил его. Его вообще никто не винил – ни в чем. Стайлз только и сказал – абсолютная непереносимость энергии некроса - умирания. Просто индивидуальная непереносимость. Так банально и так горько – из-за такой мелочи он стал предателем.
Его мысли прерывает стук. Дерек поднимается и подходит к двери. Он знает, что за ней стоит Джексон. И он боится того, что этот парень мог ему сказать. Уиттмор был очень привязан к Скотту – тот изменил его жизнь.
- Я могу войти? – спрашивает он через деревянную преграду.
- Да, заходи, - выговаривает все же Хейл, открывая злополучную дверь.
- Как ты? – интересуется Джекс, усаживаясь на край стола.
- Нормально, - Дерек тяжело вздыхает, не стараясь притворяться. – Насколько это возможно. Если ты пришел, чтобы обвинить…
- Это не так, - прерывает парень. – В некотором роде, я… я хотел… поблагодарить, наверное. Понимаешь, я видел, как жил Скотт ТАМ. Это было внутри него, словно гангрена – оно разрасталось с каждым днем. Темная сущность постепенно высвобождалась, потому что она была чужда нашему миру. Рано или поздно, Скотт стал бы опасен как для нас, так и для всех окружающих. И он это понимал. Ты дал ему шанс остаться хоть в какой-то степени человеком – умереть человеком. Поверь, для него это было важно.
- Стайлз об этом не говорил, - пробормотал Дерек. – Он вообще мало говорил.
- Ему больно, - кивнул Джекс. – Скотт был ему братом, другом, семьей – единственной реальностью там, в красном мире. Он не винит тебя, но боль не отпускает.
- Он не надеется на то, что Скотт очнется, - словно бы жалуется Дерек.
- Он отвык надеяться, - Уиттмор пересаживается на кровать. – Он говорит, что надежда – глупое чувство, закрывающее глаза на реальность.
- Как думаешь, он придет в себя? – почему-то шепотом спрашивает Хейл.
- Хочу в это верить, но не могу, - стискивает зубы Джекс. – Он даже дышать самостоятельно не может.
- Как Эрика? – вдруг интересуется Дерек.
- Нормально. Даже хорошо, - мягкая улыбка пробегает по губам. – Она попросила Питера обратить ее - я рассказал друзьям правду. Знаешь, я даже не думал, что они так отреагируют! Они не испугались меня – вот нисколько! Айзек сказал, что не самое плохое, что могло со мной произойти. Он почему-то думал, что у меня проблемы с законом, или с наркотиками – а тут оказалось, что я всего лишь – нет, ты представь, ВСЕГО ЛИШЬ, оборотень!
- Питер сказал, что близнецы решили остаться здесь, - поддержал разговор Хейл. – Все так же ходят в школу?
- Да, - кивнул Джексон. – Хотят получить дипломы – раньше у них такой возможности не было. В стаю они не вошли – согласились на протекторат. Но мне почему-то кажется, что никуда они от нас не денутся. Тем более Итан присматривается к Денни.
- Как на все это отреагировал шериф? – вдруг поинтересовался Дерек. Он забыл поинтересоваться этим у Питера.
- Стайлз и Питер сочинили основную версию событий – очень правдоподобную, - отозвался Уиттмор. – Во всем обвинили друидов – всех. Все равно никто теперь от них правды не добьется. И жертвоприношения на них списали, и нападение на тебя и Скотта. Шериф хотел Стайлза под домашний арест посадить, но Питер отговорил.
- А как он с Корой ладит? Мне было как-то неудобно спрашивать, - замялся Хейл.
- Нормально, - усмехается Джекс. – Налаживают отношения. Насколько я могу судить – у них все хорошо. Порой мне кажется, что они знакомы много лет – даже фразы друг за друга заканчивают! Твоя сестра счастлива с ним.
- Спасибо, - тихо произносит Дерек, отворачиваясь к окну. – За то, что поговорил со мной – рассказал. Питер злится – из-за Мелиссы, в основном.
- Да не за что – мы ведь одна стая, - улыбается он, а затем спохватывается. – Ты извини, мне пора – родители дома ждут. До встречи.
- Пока, - отзывается Дерек, а затем задумчиво добавляет, - Да, мы – одна стая.
***
- Как он? – Питер стоит в палате интенсивной терапии рядом с Мелиссой и смотрит на молодого человека, оплетенного проводами и трубками. Он слышит мерное попискивание приборов и уже не надеется на чудо. Может быть только чуть-чуть.
- Без изменений, - горько выдыхает она. – Никакой реакции. Господи, а если он…
- Не нужно, милая, не нужно, - он обнял ее со спины. – Все будет хорошо.
- Я стараюсь в это верить, - и слезы снова мокрыми дорожками стекают по впалым щекам. – Но прошла уже неделя!
- Я был в коме шесть лет, - напоминает Питер. – Он оборотень, а это что-то да значит. Мы будем надеяться.
- Спасибо, - шепчет она, переплетая их пальцы, а затем тихо добавляет. – Кайл приходил.
- Что хотел?
- Ничего – со мной даже говорить не стал. Только цветы оставил. Даже непривычно – он не стал обвинять меня, - усмехнулась она.
- Вот и хорошо, - натужно усмехнулся Питер. – Иначе бы ходил битым.
Мелисса только горько смеется, а затем оборачивается и обнимает своего мужчину.
- Спасибо – за то, что ты рядом, - шепчет она. – Я бы не справилась одна.
- Справилась бы, - альфа только крепче сжимает объятия. – Ты сильнее, чем кажешься, Лисса. Как и Скотт – он очень похож на тебя. Ты только верь – и все будет хорошо.
И в этот момент он и сам поверил в свои слова. Ему очень этого захотелось.
***
Жизнь же продолжалась - не смотря ни на что и вопреки всему. Питер возобновил тренировки – теперь в них принимали участие и люди – Айзек, Бойд и Денни. Из Эрики получилась красивая волчица – она прекрасно освоилась в стае.
Стайлз с каждым прожитым днем все больше забывал красный мир и все, что было с ним связано. Может быть, это произошло из-за ритуала друидов, а может из-за того, что он перестал быть магом. Ответа на этот вопрос не знал никто. Сам Стилински стал все больше напоминать себя прежнего – того мальчишку, который с радостным предвкушением и азартом влезал в неприятности и выходил из них с улыбкой. Что же касается Коры, то она во всем его поддерживала. Да, многое она не одобряла, но всегда была рядом. В свое время она чуть было не потеряла свою пару, что напугало ее до безумия. И она не собиралась допускать подробного впредь. А Стайлз был только рад этому.
К Скотту даже разок заглянул Крис Арджент. Он пришел не один – с дочерью. Эллисон, казалось, забыла все былые разногласия со своим бывшим парнем. А, может, и вправду – забыла. Кто может сказать, кроме нее? Он порывалась взять своего МакКола за руку, но все не решалась – просто стояла рядом и глотала слезы. Очень отчетливо юная охотница ощущала теперь, что между ними все по-настоящему кончено. Она не могла сказать, откуда появилось это чувство, но оно было. И так было даже лучше, поскольку клан Арджентов собирался навсегда покинуть город – здесь их больше ничего не держало.
Мелисса почти все свободное время проводила в палате сына. Скотт так и не пришел в себя. Бывшего альфу постоянно навещала стая, вот только Дерек так и мог найти в себе сил прийти туда и сказать… Он не мог придумать слов, чтобы выразить весь тот спектр чувств, что переживал. Ему хотелось попросить прощения, но еще больше он хотел от всего сердца врезать МакКолу – чтобы прекратил изображать из себя труп, чтобы встал и высказал все, что думает о недалеких и самоуверенных бетах, которые почитают себя самыми умными. Но – не мог.
***
Догорал день, и сумерки только вступали в свои права. Дерек сидел на берегу речки и смотрел на воду. День у него сегодня не задался с самого утра. Он приехал на работу и только там ему сказали, что сегодня не его смена – он перепутал дни. Затем, когда он ехал домой, заглохла машина. Он бросил ее на дороге и пошел в лес.
Он долго бродил между деревьев – не думая ни о чем – просто шел. Наконец он вышел к реке. Ну, как, река? Широкий ручей – не больше. Оборотень сел на изглоданную временем корягу, не заботясь о форме, и взглянул на воду.
Оранжево-розовый закат окрашивал бегущую воду черно-алыми полосами, заставляя мерцать, словно чешуя дракона. Оказалось, он пробыл в лесу целый день. Негромко чему-то рассмеявшись, он уронил голову, обхватив ее руками. Он смеялся истошно – до тех пор, пока не обессилел и не скатился на прелую траву.
Задыхаясь и всхлипывая, он растянулся на земле. Подняв взгляд, он увидел небо. Оно было сине-фиолетовым с дымчато-розовыми росчерками редких облаков. Хотелось подняться туда – в эту бесконечную высь и забыть. Но он не мог, не имел права.
Мысли не выбирают времени – они приходят, словно океанский прилив. Неотвратимые, спокойные и всесокрушающие. Они разрушают старый мир, что дан ему родителями, друзьями и учителями - все то, что человек знал - и создают новый, тот, что он выстрадал и понял сам. И это является наиболее ценным.
Дерек не знал, что творится с ним. Все, казалось бы, налаживалось. Но чего-то определенно не доставало. Прислушавшись к себе, он понял, что скучает. Поразительно, но это было так. Казалось бы – о чем можно тосковать? Они со Скоттом не были даже друзьями – так, невольными собратьями по стае. Но глупое сердце не давало забыться и забыть. Оно тревожно стучало и куда-то звало.
А еще была вина, помешанная с благодарностью. Они разрастались в нем постепенно, пока не заполнили все его существо. Теперь, свободный от ненависти, он видел все другими глазами и не мог понять себя, своих мыслей и деяний. И пусть Стайлз и Питер говорили о какой-то индивидуальной непереносимости, легче от этого не становилось. «Порою люди, не желая зла, творят настолько черные дела*…» (строчка из стихотворения М. Семеновой), вспомнил он слова поэта. И это, воистину, было так.
Человек обвиняет себя в том, в чем он хочет и может себя обвинить. И Дерек увлеченно винил себя. Мысленно он пытался подобрать слова, которые сказал бы Скотту, когда тот очнется, но их не было. Молодой оборотень отказывался верить, что все так и закончится – что МакКол никогда не придет в сознание. От одной этой мысли его внутренний зверь начинал скулить и плакать, прося сделать хоть что-то. Но что мог самый обычный бета?
Сидя на берегу ручья, Дерек вспоминал. О том, как впервые познакомился со Скоттом и его неугомонным другом – у сгоревшего дома. Они были растерянными и такими забавными – он понял это только теперь, спустя время. И тем ярче был контраст с ними теперешними.
На смену этим приходили и иные воспоминания – то, что сделали эти двое для них. А ведь могли бы просто не обращать внимания, или того хуже – убить, чтоб под ногами не путались. Но они этого не сделали.
Дерек тяжело вздохнул, продолжая вспоминать. Перед глазами пробегали немые картинки – тренировки, редкие спокойные вечера, обсуждения и споры. Вся эта жизнь была такой далекой теперь. А могло бы быть иначе? Что было бы, если бы он не предал? Джексон как-то сказал ему, что Скотт постепенно терял контроль над своей силой. Мог ли он навредить своей стае? Задаваясь этим вопросом, Дерек горько усмехался – да, мог, Скотт – мог. И если бы он не лишился своих сил, его бы не смог остановить даже Стайлз. Неуязвимый, яростный, жестокий и безумный черный маг вполне мог стать бичом этого мира. Мог ли Дерек сказать, что все обернулось к лучшему в таком случае? Нет, не мог. В этой игре не было победителей – только выжившие. И горько было осознавать, что все было так, как и должно быть.
***
Больница встретила Дерека мертвенным светом белых ламп и коридоров. Людей было мало – медсестры были у себя в кабинете, а пациенты спали. Его никто не заметил.
Пройдя до нужной палаты, он остановился у двери и замер. Он все же решился навестить своего бывшего альфу. И пусть он до сих пор не подобрал нужных слов, но молчать больше не было сил. И все равно, что Скотт его, скорее всего, и не услышит – это неважно сейчас. Главное, Дерек все же решился прийти - попросить прощения и сказать «спасибо».
МакКол все так же лежал, опутанный целой сетью проводов, все так же попискивали приборы, отсчитывая мгновения жизни – по-прежнему бездвижный и безмолвный.
- Привет, - хрипло прошептал Дерек, усаживаясь на стул, стоящий у койки. Наверняка, он только-только разминулся с Мелиссой. – Ты выглядишь – неочень. А если говорить откровенно – просто хреново. Ты бы очнулся уже – все за тебя беспокоятся. Мать вон, от тебя не отходит. Пожалел бы ее, а? – уговаривал он Скотта. – Я знаю, что ты хотел покоя – Стайлз говорил. Но это ведь не твой покой – он тебе не нужен! Ты ведь больше не маг. Кстати, я об этом и пришел поговорить. Я теперь тебя не ненавижу – все прошло. Это так странно – словно ширму с глаз сдернули. Я не знаю, слышишь ли ты меня, но я все же скажу – прости. Мне, правда, жаль, что все так обернулось. А еще ты должен знать, что если у меня была возможность все изменить, я бы не стал этого делать. Мне почему-то кажется, ты первый бы убил меня за это. А еще… спасибо… за то, что спас.
Он склонил голову на скрещенные руки, лежащие на больничной койке, борясь с подступающей тошнотой. Эта недолгая речь вымотала его больше, чем весь прошедший день. В принципе, он сказал то, что хотел, но долгожданного успокоения это не принесло – наоборот, стало только хуже. Сейчас, когда Скотт был без сознания, он был совершенно непохож на того уверенного в себе и своих силах альфу, каким он был раньше. Он выглядел так, как и должен – подростком.
Так, сидя у кровати, на которой лежал бессознательный юноша, Дерек уснул.
***
Он проснулся от легкого прикосновения.
- Да-да, я уже ухожу, - пробормотал он спросонья. И как его угораздило заснуть в палате?
- И далеко собрался? – раздался знакомый голос.
Неверяще Дерек поднял голову, чтобы встретиться взглядом со Скоттом. Тот легко улыбался, и в уголках его губ пряталась ирония.
- Ты… очнулся, - пробормотал Хейл, все еще не веря собственным глазам. – Но… но как? Стайлз говорил, что это почти невозможно.
- Не стоит недооценивать оборотней, Дерек, - усмехнулся МакКол. – Тебе ли об этом не знать, рожденный.
- Нужно позвать остальных! – вдруг подскочил он с места. – Твоя мама где-то здесь, я сейчас!
- Постой! – как-то слишком поспешно возразил Скотт. – Они могут подождать. Мне… нужно прийти в себя. Давай, ты лучше поможешь мне с одеждой, и мы просто прогуляемся по городу? У меня разброд в мыслях – нужно развеяться. А потом сообщим всем остальным.
Дерек с сомнением остановился. Он уже предвкушал, как сообщит радостные известия стае. Но Скотт просил подождать… Ничего плохого не случится, ведь так? Все уже хорошо.
- Я тогда пойду посмотрю насчет одежды, - кивнул Хейл. – Все равно потом переоденешься.
- Вот именно – все, что угодно. Мне жутко надоела эта милая пижамка, - и, скорчив рожицу, показал на больничный халат.
- Колоритно смотришься, - хмыкнул Дерек, выскальзывая из палаты.
Удивительно, но на него никто не обратил внимания. Пройдя в камеру хранения, он отыскал вещи МакКола – джинсы, кофту и ботинки. Свернув их в тугой узел, он поспешил обратно. По-сути, он попросту выкрадывал пациента из больницы – с полного его, пациента, согласия, но это было так весело. Он с самого детства так не развлекался.
Широко улыбаясь, он зашел в палату.
- Вот – это твои вещи, - и бросил их на кровать. – Одевайся – я жду.
- Как мило, - смеется Скотт. – Заботливый ты мой!
Дерек только фыркнул в ответ, хотя на языке вертелась пара фраз, которые прямо-таки не терпелось высказать. Но для этого еще будет подходящее время.
МакКол был готов секунд через тридцать – всем бы такую скорость. Ему точно надоела больница.
- Ну что, идем? – заговорил он, победительно улыбаясь.
- Идем, - кивнул Дерек. – Куда?
- Не знаю, - жмет он плечами. – Куда угодно – хочу прогуляться.
Короткими перебежками они выбежали из больницы и, смеясь, направились к центру города.
И вот уже больше часа они бродили по улицам. Скотт молчал - Дерек не стал его расспрашивать. Он боялся начать разговор, потому что тот мог свернуть на темы более чем тревожные.
А потом МакКол заговорил. Он рассказывал о кафешках, в которых бывал с друзьями в той, прошлой жизни; о людях, с которыми встречался; рассказывал о матери; даже об отце – без привычной злости – спокойно и равнодушно. Вся жизнь подростка промелькнула перед глазами Хейла – самая обычная и где-то заурядная.
Ближе к обеду они заглянули в какое-то летнее кафе – салатиков погрызть, как сказал Скотт. Питаться гамбургерами он наотрез отказался – наверняка от Стайлза нахватался.
Ковыряясь вилкой в салате, Дерек обдумывал все то, что узнал сегодня. Слишком много информации, доказывающий, что оборотень, сидящий сейчас напротив него и с удовольствием грызущий морковный салат, когда-то давно был настоящим человеком.
- Что? – спросил Скотт, обратив внимание на задумчивый вид своего спутника. – Не вкусно? Можем что-нибудь другое заказать.
- Все нормально – просто есть не хочется, - отмахивается Хейл.
- Врешь, - констатирует он. – У тебя на лице крупными буквами написано, что ты обдумываешь проблемы как минимум вселенского масштаба. Так что – слушаю тебя внимательно.
- Я… - начал было Дерек, но осекся. – Я хотел извиниться.
- Ты ведь не чувствуешь за собой вины – чего ради? – недоуменно интересуется бывший альфа.
- Я виноват в том, что пошел на поводу у своих страхов, - возразил он. – За то, что не подумал, прежде чем действовать! Быть может, если бы я рассказал об этом, все обернулось бы иначе – не так радикально.
- Никогда не жалей о том, что уже сделал, Дерек – это глупо. И совершенно бесполезно. Лучше ищи пути исправить ситуацию, или приспосабливайся к новым условиям – только и всего. Того, что произошло не изменить – ты свой выбор сделал. И очень вовремя – ведь я мог сорваться и тогда один Бог ведает, что натворил бы. Вот поверь, сколько живу – столько и убеждаюсь, что в мирах ничего не происходит случайно. Как говориться – делай, что должно…
- Свершится, что суждено, - заканчивает за него Хейл. – Питер злится на меня.
- О да! Питер просто не может не злиться, - вдруг рассмеялся Скотт. – Он ведь потерял двух альф! Знаешь, у него комплекс, - заговорчески поделился он. – Он считает, что его стая должна быть самой-самой. Неплохое стремление, честно. Правда, не всегда адекватное. Не расстраивайся по этому поводу слишком сильно – пройдет.
- А тебе не жаль, что ты больше не альфа? – Дерек сложил руки домиком, оперевшись локтями о стол.
- Честно? Нет! – немного подумав, выдал Скотт. – Теперь я смогу жить, а не существовать. От меня ведь так мало осталось – от настоящего меня, я имею ввиду. Ты же не думаешь, что в своем нежном шестнадцатилетнем возрасте я мечтал стать ТАКИМ? Мы с тобой оба теперь свободны от ненависти – можем жить, как захочется!
- Да, долго же ты шел к жизни, - хмыкнул Хейл.
- Спасибо тебе, - отозвался Скотт. – Видишь – все обернул к лучшему. Так что – не грузись!
Закончив с обедом, они вернулись на улицу. Солнце сегодня светило как-то особенно ярко и весело, и они решили еще немного прогуляться.
Скотт вновь о чем-то рассказывал – смешное и не очень. Он говорил так, словно это был последний день. Они о чем-то спорили, что-то обсуждали, о чем-то смеялись, словно были знакомы целую вечность.
Как МакКол и говорил – глазами, свободными от ненависти, смотреть было на диво хорошо. Не было больше этого ощущения, что все слова, сказанные Скоттом – отвратительная ложь.
К вечеру они, наконец, добрались до дома. На удивление он был пуст. Наверняка их уже искали по всему городу. Вот будет сюрприз, когда стая вернется сюда! Дерек предвкушал водопад вопросов и восклицаний, обвинений в глупости и отсутствию совести, но это было хорошее ощущение.
- Я что-то устал, - невпопад заговорил Скотт. – Пойду прилягу. Надеюсь, моя комната все еще принадлежит мне?
- Нет, там теперь склад ненужных вещей, - отмахивается Дерек со смехом.
- Тогда я займу твою комнату, - отозвался МакКол. – А тебе придется разгребать склад!
- Иди уже, оккупант, - фыркнул он. – Тебе и вправду, лучше прилечь. И да, МакКол, спасибо, что спас.
- Обращайся, - хмыкнул он, не оборачиваясь, но Дерек понял теперь уже окончательно – он прощен.
Махнув рукой, Скотт поднялся по лестнице наверх. Сегодня был долгий день.
***
Дерек проснулся среди ночи, почувствовав чей-то пристальный взгляд. Открыв глаза, он увидел Скотта, стоящего у его кровати. Темнота не помеха для оборотней – он хорошо видел спокойно лицо и невесомую улыбку.
- Что-то случилось? – он поднялся на локтях.
- Ничего непоправимого, - и улыбка становится шире и словно бы провоцирует… на что? – Ты позволишь составить тебе компанию?
- Что?
- Подвинься, я лягу, - сверкает глазами Скотт.
И, не дождавшись ответа, откидывает одеяло и забирается в кровать. Дерек не знает, что делать – что, вообще, все это значит!? Он лежит, чувствуя рядом чужое тепло и боясь пошевелиться. Скотт поворачивает на бок и пристально изучает профиль Хейла. Спустя еще несколько минут он нежно проводит рукой по щеке. Щетина колется, и Скотт тихонько фыркает, словно он кот, а не волк.
- Ты красивый, знаешь? – невпопад заговаривает бывший альфа. – Позволь мне…, - но Дерек не дает закончить.
- Да, - шепчет он, закрыв глаза, поддаваясь легким прикосновениям.
А потом были невесомые поцелуи, покрывающие его тело, ласковые руки, скользящие по ставшей сверхчувствительной коже и шепот, проникающий внутрь него, подчиняющий и просящий одновременно. Скотт был жаден до ласк – Дерек чувствовал себя мороженным, тающем на солнцепеке. Руки и губы Скотта были умелыми, принося наслаждение, как легкими прикосновениями, так и яростными страстными поцелуями – на грани. Мыслей в голове Дерека не осталось – только желание обладать, стать единым целым с этим странным существом.
- Ты можешь, - прошептал Скотт, словно прочел его мысли.
Получив столь незамысловатое разрешение, Дерек воспользовался им с радостью. Перехватив инициативу, он подмял парня под себя.
- Моя очередь, - шепнул он в ответ.
И снова были ласки и поцелуи, которые становились все откровеннее и жарче. Вдруг Дерек вздрогнул, почувствовав, как Скотт обхватил его ногами за талию. Подняв голову, Хейл наткнулся на поощряющую улыбку и взгляд, полный страсти.
- Я устал ждать, - усмехается МакКол. – Ты не можешь мне навредить, действуй!
Он только тихо хмыкнул в ответ – Скотт даже не будучи альфой, продолжал командовать. Но такому приказу Дерек не мог не подчиниться.
Сколько длилось сладкое безумие, он не мог сказать – потерялся во времени. Вставать было лень, да и умотавшегося Скотта будить не хотелось. Тот спал, собственнически обхватив своего любовника - тяжелая и теплая рука лежала поперек груди, а колено упиралось в пах.
Мыслей никаких не осталось, и Дерек просто смотрел в потолок и ждал утра. Он был уверен, что теперь все будет хорошо.
Сон пришел к нему в час волка – спокойный и безмятежный.
***
И снова его разбудило прикосновение.
- Спи, еще рано, – пробормотал он.
- Ты все же пришел, - раздался над самым ухом голос вездесущего дядюшки.
Дерек очнулся мгновенно. Он резко дернулся и упал со стула, на котором и проспал всю ночь - в больничной палате.
- Так это был сон, - убито прошептал он.
- Сон? – переспросил Питер, протягивая племяннику стаканчик с кофе.
- Мне приснилось, что он очнулся, - нехотя отозвался Дерек, отпивая горячий напиток.
- Я не верю в вещие сны, - заговаривает альфа, - Но, может быть, я ошибаюсь. Тебе нужно на смену, - он меняет тему. – Я отвез твою машину в ремонт – она уже готова. У тебя полтора часа, чтобы привести себя в порядок.
- Спасибо, - нахмурился Дерек. – Ну, я пойду. До встречи в участке.
До боли сжав зубы, он вышел из палаты – не оборачиваясь.
«Это только сон! Сон! Чертов сон! Но это не может быть сон! Все было слишком реально, слишком… слишком! Это не мог быть сон! Просто не мог!»
***
Спустя пару часов. Мелисса сообщила стае, что в состоянии Скотта произошли изменения – теперь он мог дышать самостоятельно.
- Стайлз, как это возможно? – Дерек пришел в дом Стилински, едва дождавшись, когда закончится смена. Он рассказал бывшему альфе все – почти все.
- Я могу только предполагать, - отозвался он. – Ты проверил его слова?
- Да, весь день потратил, - закивал Хейл. – Все было так, как во сне – даже меню в кафе! И официантку зовут Марта Грин – все сходится! Я ведь не сумасшедший, Стайлз, скажи мне!
- Есть многое такое в этом мире, что я не в силах объяснить, - отозвался Стилински. – Да и никто не в силах. Слишком масштабные энергии были задействованы – так с ходу и не разберешься что к чему. Может быть и такое, что это действительно не было сном. Или было не только сном. Моих знаний не достаточно, чтобы делать далеко идущие выводы. Но, знаешь, я благодарен тебе. Впервые за долгое время у меня появилась надежда.
- Я хотел спросить, - замялся Дерек. – Может, я могу еще что-нибудь сделать?
- Ты можешь быть рядом, - и грустная улыбка скользнула по его губам.
- Я буду, - пообещал Хейл – больше самому себе, нежели Стайлзу. – Он очнется, а я буду рядом.
С этими словами, он встал с кровати и вышел – по старой привычке – в окно.
«Ты еще придешь в себя, МакКол, - проговорил про себя Хейл. - И тогда мы все повторим – только в реальности. Твоя длинная дорога к жизни закончилась – теперь можно просто жить!».
@темы: слэш, закончен, фанфики, гет, Teen Wolf, джен, Длинная дорога к жизни, даркфик