Часть 44
Часть 44
Дерек поливал кактус. Тот был маленьким и аккуратным, словно теннисный мячик. Темно-зеленые иголки торчали во все стороны, сыто поблескивая. Хоть эти растения и не любят излишек влаги, но все же на голодном пайке их держать не следует. Что младший Хейл и делал. А пока он ковырялся палочкой, оставшейся от упаковки с китайской лапшой, в земле – то бишь, рыхлил почву - старался привести мысли в порядок.
Получалось откровенно плохо. А все потому, что сильнее других чувств была обида. И если так подумать – иррациональная обида. Ведь Дана ему ничего не обещала. Да и вообще, она, действительно, не обязана была ничего рассказывать – а поди ж ты, как ранила ложь. Да и ложь ли? Ведь если не говорить всего, это ведь не значит – врать, так?
Но если она ничего не говорила – значит, не доверяла! Стайлзу доверилась. Питеру! Но только не ему – Дереку. Разве он не доказал, что достоин? Разве мало встревал из-за этой занозы? Но если посмотреть с другой стороны – как, вообще, можно хоть кому-то доверить ТАКУЮ тайну? Волчица же говорила, что Питер не только помог ей, но и спас жизнь.
После этого мысли перескочили на любимого дядюшку. Дерек злился на него – за то, что ничего не рассказал – даже не намекнул! – за то, что Дана относилась к нему, как к близкому человеку, за то, что он был рядом с ней тогда, когда сам Дерек уехал. Но одновременно с этим, он был Питеру благодарен – за все то же самое. Поэтому и не знал, что можно сказать ему. Но поговорить все же придется. Может быть, даже завтра.
Но что делать с Даной? Не мешало бы все обсудить, но… как с ней говорить? Все бы ничего, если бы в самый неподходящий момент перед внутренним взором не мелькало лицо черноволосого парня. И как с этим бороться альфа не знал. Он отдавал себе отчет, что, наверняка, обижает Дану, но поделать с собой ничего не мог. Поэтому наблюдал издалека. Может быть, он поговорит с ней завтра. Да, точно. Ведь время терпит?
***
- Что с тобой происходит? – Дэнни, наконец-то, смог поймать своего друга у его машины на стоянке, и теперь отказывался отпускать его без объяснений.
- А что не так? – вскинулся Уиттмор, но взгляд его казался затравленным.
- Тебе по пунктам перечислить? – ядовито отозвался тот. – А то я могу.
- Не стоит, - пробормотал Джексон, отворачиваясь. Так хотелось хоть с кем-то поговорить, обсудить, пожаловаться – понять, что нужно делать дальше. – Просто… просто… Черт, я даже не знаю, как сказать. Все слишком сложно.
- Поэтому мы едем ко мне, - заявил Махилани. – Там и обсудим.
- Я не знаю… Я…
- Да брось ты, мы ведь друзья. И я хочу помочь.
- Ладно, - сдался Джексон. – Едем.
***
Мягкий диван и горячий шоколад, вопреки обыкновению. Это раньше виски помогало, а теперь оборотень даже напиться не мог. Что огорчало неимоверно, потому что некоторые события хотелось именно запить.
- А теперь рассказывай, - Дэнни устроился рядом. – И не пытайся мне врать – я слишком хорошо тебя знаю.
- Понимаешь, все дело в Дане…
- Разумеется, в ней, - кивнул тот. – Ты избегаешь ее. Причем, не как Лидию – демонстративно, а просто избегаешь. Словно боишься.
- Ты и дальше перебивать будешь?
- Да. Если ты и дальше будешь мямлить.
- Что? Я не мямлю!
- Рассказывай, хватит тянуть кота за… э-э-э лапку. И можешь опустить рассказ о том, что ты оборотень. Это я и так знаю – от Стайлза. Вернее, догадался я сам, а он лишь подтвердил мои опасения. И не смотри на меня так. Это я должен себя обиженным чувствовать, поскольку мой лучший друг не соизволил сказать мне правду.
Джексон молча хлопал глазами и старался вернуть упавшую челюсть на место. Такого он точно не ожидал. Получается, он зря боялся признаться о своей новой жизни лучшему другу? Зря изворачивался, врал, притворялся? А этот… этот… этот… Махилани все знал! И молчал, как рыба!
- Знаю, что ты сейчас скажешь, - Дэнни понимающе усмехнулся. – Не хотел тебя напрягать, ты ведь хотел сохранить это в тайне.
- Какой же ты…
- И какой?
- Классный, - выдохнул, наконец, Джексон. - А не говорил, потому что боялся потерять друга. Прости, наверное.
- Извинения приняты, а теперь рассказывай по какой такой интересной причине ты избегаешь девушку, которая тебе нравится, а Стайлз тебя убить готов?
- Ох, тут такое дело, понимаешь…
- Нет, - откровенно заявил Дэнни. – И ты снова мямлишь.
- Да не мямлю я! Это просто не моя тайна! – а затем схватился за голову. – Господи! Ну почему так сложно, а?
- Это ты сейчас про то, что Дана в другом мире была парнем? – ехидно поинтересовался друг, с удовольствием замечая, как вытягивается физиономия Уиттмора.
- А… откуда ты… Стайлз!
- Вообще-то, Итан, - усмехнулся Дэнни.
- Итан? А поподробнее? Помирились что ли?
- Да. Подробности пропустим. Помирились. Рассказывай, что у тебя на душе. А о моей личной жизни поговорим после.
- Уговорил, - кивнул Джексон, сползая и поудобнее устраиваясь. – Даже не знаю, с чего начать. Главное ты уже знаешь, так что… А вообще, почему ты об этом так спокойно говоришь?
- Ну, это ведь в прошлом, - заявил тот, как ни в чем не бывало. – Дана теперь только Дана. Что тебя не устраивает?
- Что не устраивает?! Да она была парнем, понимаешь?! Парнем! Я его видел – этого Скотта. Он был даже выше меня! И альфа!
Махилани подпер щеку ладонью и искоса с нескрываемой ехидной улыбкой смотрел на искренне возмущенного друга. Джексон все больше распалялся, а затем вскочил с места и, уперев руки в бока, раздраженно прошипел:
- Чего лыбишься? Это не смешно!
- А как по-моему – так очень, - хмыкнул он. – Ты сейчас глупости говоришь. Какой Скотт? Ей предоставили выбор, понимаешь? И она выбрала. Не Скотта, а себя. Себя настоящую. Неважно, кем она была. Важно только то, кем она осталась. Я бы еще понял, если бы ее место занял Скотт, но ведь этого не случилось.
- Но она была ПАРНЕМ!
- Нет, Джекс, она БЫЛА парнем, - парировал Махилани. – А вот ты обидел девушку, которая тебе нравится. Вместо того, чтобы ее поддержать, постараться стать ближе – а ведь такой шанс был! – ты надулся, как мышь на крупу! Подумаешь, не сказала она тебе сразу! Вот ответь мне, как бы ты поступил, если бы вдруг стал девушкой? Стал бы рассказывать всем подряд о прошлом, которого никто кроме тебя не помнит?!
- Я – не все!
- О, да! Ты ведь сам Джексон Уиттмор! Великий и ужасный! Да как она посмела скрывать от тебя, человека, который обижал и унижал ее с самой начальной школы, что в другом мире она была парнем!
- Дэнни, - Джексон беспомощно опустился на диван рядом с другом, который теперь смотрел на него исподлобья.
- Что, Дэнни? Я уже знаешь сколько лет Дэнни?! Пойми, мне больно видеть тебя таким… таким… НИКАКИМ! Ты ведешь себя, словно ребенок. А ты хоть раз подумал, каково было ей? Каково это – быть настолько НЕ ТАКИМ? - и Махилани точно знал, чем говорил. - Каково с этим жить? Каждый день смотреть в зеркало и видеть не свое лицо, а чужое, знать, что прошлого не вернуть. Но она ведь выбрала именно эту жизнь, жизнь, в которой есть ты. Не испытывай она к тебе ничего, стала бы она вновь становиться девушкой? Она всю прошлую жизнь была парнем. Всю жизнь, понимаешь? Если честно, я просто преклоняюсь перед ее смелостью.
- Что? – Джексон обескураженно смотрел на друга.
- Она ведь знала, что вы видели ее в мужском теле. Знала, но все же выбрала Дану, а не Скотта, хоть обратное и было проще. И ты будешь полным придурком, если продолжишь лелеять свою обиду.
- Но ты ведь порвал с Итаном, когда понял, что он обманывал тебя, - постарался оправдаться Уиттмор.
- Не сравнивай нас. У нас совершенно другая ситуация. И я простил, когда понял, что он выбрал меня.
- Дана выбрала меня?
- Нет, у тебя точно размягчение мозга, - притворно посетовал Дэнни. – Да, именно это и хочу сказать. Она выбрала новый мир, в котором есть все мы. Подумай над этим. А пока давай-ка посмотрим матч.
Джексон заторможено кивнул. Он не ждал от лучшего друга такой отповеди, и теперь сидел, обдумывая все с новой точки зрения. Может, он не во всем был прав. Мысли постоянно вертелись вокруг слов Махилани: «Она выбрала новый мир». Это значило только одно – эта реальность стала ей ближе, чем родная. Точно! Завтра он пойдет и поговорит с Даной! Но только завтра, потому что надо собраться с мыслями. Ведь время терпит?
***
Служебная машина агента МакКолла увозила его и его семью вместе с Питером Хейлом в Лос-Анжелес. Дана не оглянулась, все, что нужно было сказать, она сказала – в письме. Почему-то она была уверена, что у ее друзей все будет хорошо. Тем более, что как Джим, она собиралась общаться как с Салазаром, так и с Айрис. Что же до остальных, то она говорила себе: «Вот пройдет три года, а там будем решать, а пока… Пока просто я хочу научиться жить. Дерек, Джексон, надеюсь вы сможете найти в себе силы понять меня. И простить».
Спасение? Наказание!
radornat
| воскресенье, 24 августа 2014