Часть 13
Дерек устал сидеть дома. Вернее, его словно выгнало что-то на улицу. Предчувствие? Как тот, кто был рожден вервольфом, он не привык отворачиваться от интуиции.
Машина завелась с пол оборота, словно сама рвалась ощутить резиной шин горячий асфальт города. Прохладный ветер отгонял мрачные мысли, отвлекал от тревоги, поселившейся в сердце. А поселилась она там после недавних событий.
«Неужели они ушли только потому, что я отказался признавать парой этого… этого… Стайлза? – раздражённо задавался вопросом уже не единственный альфа. – И это Питер-то, который сам убил Лору. Хотя, навряд ли его можно было назвать адекватным на тот момент. Со Скоттом все понятно – Стилински ведь его лучший друг и все такое. Тем более, он помешан на справедливости. Но вот куда понесло Джексона, который сердечностью совершенно не отличается? Ему-то до Стилински какое дело? А мне? Почему я постоянно возвращаюсь мыслями к этому болтливому сопляку? Боже, он ведь даже во время секса не может умолкнуть! Он меня раздражает – самим фактом своего существования - тем, что спас меня, тем, что помогает МакКолу - тьфу ты черт! Хейлу! Теперь уже Хейлу! Он просто выводит меня из себя».
А меж тем альфа въехал в город. День погожий – ясно, тепло и, на удивление, тихо. Дерек оставил машину на стоянке и решил прогуляться – просто так.
Зайдя в кафе, он уселся за столик и стал наблюдать за людьми, проходившими мимо – на него внезапно напала какая-то странная апатия – все было все равно. Странное чувство, словно мир проходит мимо тебя, а ты стоишь на обочине и ждешь непонятно чего.
Сначала он не обратил внимания на знакомый голос – он доносился откуда-то с периферии. Но потом, когда понял что говорит его личный кошмар – Стайлз Стилински, прислушался. А разговор велся следующий:
- «Да забей, брат, все прекрасно. Мне нужно просто все это переварить. Кстати, я уважаю твоего отца – он классный», - Дерек слушает, и, сам того не понимая, начинает легонько улыбаться.
- «Ты и раньше так говорил – когда вы вдвоем стебались над Дереком», - отвечает ему Скотт.
- «Нет, правда, я видел, как вы общаетесь – он прислушивается к тебе. Да и ты стал поспокойнее», - с этим альфа даже спорить не будет – все верно. Они оба очень изменились – и Питер, и Скотт.
- «Может и так. Знаешь, он первое время так странно себя вел. Как идеальный папочка – это было так смешно – он мне даже советы давать пытался!» – говорит Скотт – и сердце его бьется ровно – не лжет. Дерек же прячет ухмылку за чашечкой кофе.
- «Ну, теперь ты меня понимаешь? Мой батя тоже так – все норовит напомнить про отношения и безопасный секс. Я аж прямо не знаю, куда от этих разговоров свалить подальше – а ведь приходится слушать, да еще и кивать – мол, понимаю все. И ведь не скажешь, что и так все уже знаю – нам ведь это и в школе на классных часах объясняли – ну, ты помнишь», - Стилински, как и всегда, много говорит.
- «Это забудешь, пожалуй».
- «Вот и я о том же. Да и вообще, интернет – лучший учитель».
- «Слушай, а можно вопрос».
- «Какой?»
- «А как ты сына назовешь?» - на этот раз Дерек давится своим напитком, проливая его на чистые брюки. «Какой сын? Чей? Стилински? Бред! Чистой воды бред!».
- «Я еще не думал над этим. Мне было как-то не до этого. Слишком много произошло – я, вообще, хотел уехать, если ты помнишь?» - Дерек старается уловить каждое слово Стилински – и узнать больше о ребенке.
- «Хорошо, что не уехал».
- «Да, наверное. Столько нового узнал, что всей жизни не хватит, чтобы разобраться! Как думаешь, Марго справится?» - альфа до боли сжимает челюсти и стискивает кулаки. «Кто такая эта Марго? Какое отношение она имеет к Стилински? И при чем тут ребенок? Неужели… эта шлюшка беременна от Стайлза? Я убью его! Нет, их обоих!»
- «Вообще-то, она женщина – должна. Ты только представь, как изменится ее характер, когда она будет страдать от токсикоза!».
- «Токсикоз – это не круто».
- «Может, домой пойдем? Мы же не сказали, куда пошли», – говорит Скотт, и начинает потихоньку оглядываться. А Дерек старается слиться со стулом, на котором сидит и прячется за занавеской: «Неужели заметил?».
- «Можно и домой».
- «Вот и хорошо».
И ребята уходят. Буквально через минуту из кафе почти выбегает взбешенный альфа и летит на крейсерской скорости к своему авто. Он и сам не заметил, как добрался до дома.
Сев на поваленное дерево, Дерек старался привести мысли в порядок и понять, что же все-таки происходит.
***
Сегодня было тихо. Все ждали. Питер поглядывал на меня тревожно, мама старалась лишний раз не говорить громко, а Марго вообще свалила из дома на ночь, сославшись на неотложные дела. Врала, конечно же, просто она не считала себя частью моей стаи, а обращение Дима – как бы это лучше выразиться, внутристайное дело. С минуты на минуту должны были появиться Джексон и Лидия, и можно будет начинать.
Отец настоял, чтобы вся стая была в сборе сегодня – лишняя поддержка Стайлзу не помешает.
Интересно, каким станет Деайним, когда обратится? Изменится ли его характер, как это стало с Эрикой? Не-е-е, не может такого быть! – Стайлз натура целостная – нет в нем червоточины. Я никогда не слышал, чтобы он хоть кому-то завидовал – даже Уиттмору, когда тот проходил мимо него в обнимку с Лидией. А еще Дим никогда не жаловался на жизнь – по серьезному. Может он и говорил, что бедный и несчастный, но никогда так не думал, с честью принимая все удары судьбы. Не то, что я.
- Пора, - голос Питера вырывает меня из раздумий.
***
Все прошло хорошо – зря я волновался. Как и сказал Питер, ничего страшного – цапнул и отошел – ждать и наслаждаться зрелищем.
Укус Деайним принял на удивление прекрасно. Раны на руке зажили буквально через пару минут после укуса – просто невероятно. Питер предположил, что это из-за того, что он носит маленького – тот ведь тоже вервольф. Может и так, я как-то не задумывался. Главное, что все прошло успешно.
И знаете, Стайзл очень органично смотрелся с желтыми глазами – будто был рожден для чего-то подобного. Его движения прибрели завершенность, четкость, грацию и какую-то необратимость – как и положено хищнику.
- Что-то я не чувствую никаких изменений, - вдруг говорит Стайлз. – Только рука чуть-чуть чешется. Слушай, а ты зубы чистил? Если нет, то это может быть очень плохо – заражение крови, гангрена и смерть.
- Уймись, Стилински, - фыркает Джексон. – Я же говорил, что оборотень из тебя получится чересчур болтливый. Но никто не стал меня слушать.
- Разумеется, кто же будет слушать ящерицу-переростка? - хмыкнул Дим и тут же отскочил за спину Питеру, только оттуда показав язык Уиттмору, который и не думал обижаться на подначку – она ведь звучала совершенно не обидно. Больше всего она подходила под категорию – дружеская.
- Первое полнолуние расставит все по своим местам, - вклинился в разговор отец. – Сейчас ты, действительно, можешь ничего не чувствовать – ребенок уже начал менять тебя. Пожалуй, теперь я и сам соглашусь с Маргаритой – чем раньше мы проведем ритуал, тем лучше. Тебе будет проще приспособиться к изменениям в твоем организме.
- Ага, - только и успел проговорить Стайлз, потому что в этот момент к нему подошла Лидия и обняла его. Дим покосился на Уиттмора, но тот лишь понимающе усмехался. Хорошая у меня подобралась стая, ничего не скажешь – причем, в самом положительном смысле.
Мама позвонила Марго и попросила приехать – не думали же мы, что все так быстро кончится? Марго и приехала – с ящиком пива. Мама благополучно закрыла на это глаза, только напомнила, чтобы Стайлз пил сок. За чем и взялся следить Джексон – в присущей ему манере ехидных острот. Впрочем, Дим от него не отставал, называя малолетним алкоголиком, ползучим гадом, узловатой ящерицей, чешуйчатым поцем и гламурной ехидной.
Празднование затянулось за полночь. Я смотрел на свою стаю и радовался – вот только одно мне не давало покоя. Теперь, когда Дим стал одним из нас, я яснее ощущал его эмоции – вернее, одно чувство – и это была тоска. Никто другой этого не заметил – уж больно глубоко Стайлз его запрятал, но не от меня. Моему другу было тоскливо и одиноко – без пары. Черти бы побрали этого Дерека – даже теперь, когда он оставил Стайлза в покое – сиречь, вычеркнул из своей жизни, он все еще причинял ему боль!
Поскольку сегодня вся стая ночевала у нас, Лидия расположилась в комнате Марго, а несчастного Уиттмора отправили в комнату Стайлза. Отец только ехидно осклабился, наблюдая за тем, как вытянулась физиономия Джекса, когда тому сообщили, кто станет его временным сожителем.
- Я лучше у Скотта спать буду! – возмутился он. Ага, нужен ты мне больно – как прыщ на жопе. – Согласен даже на коврик у кровати – для него, разумеется, - это он меня имел ввиду, да? Вот ведь прав Дим – ящерица он узловатая этот Уиттмор. А вот как щас покажу кулак, чтоб не зазнавался – будет знать. Но все же не могу сдержать улыбки, расползающейся, кажется, до самых ушей.
Питер был прав – в стае Дерека Джексон не вел себя так раскованно, как с нами. Интересно, почему так? Только ли оттого, что прошлому альфе Уиттмор не доверял, или же есть и другая причина?
Стая. Это слово все еще немного коробит меня – неправильное оно какое-то, ненастоящее. Оно не вызывает во мне иных ассоциаций, кроме как сборище непонять кого, объединенных только общей целью. Может быть, я неправ, но я ведь не рожден оборотнем, поэтому думать иначе не могу. Для меня куда важнее семья – мама, Питер, которому я по умолчанию отвел роль отца, Стайлз – брат. А вот к какой категории теперь отнести Джекса и Лидию? Я не хочу называть его бетой – он ведь не бесправное существо, ОБЯЗАННОЕ мне подчиняться, потому что я его ОБЯЗАН защищать, а вполне себе живой человек. Наша связь не должна основываться на взаимообязанности и взаимовыгоде, это должно быть иное. Не могу дать четкого названия, но больше всего подходит слово «любовь». Не дружба – не о чем нам еще дружить, мы слишком разные. Хотя, и это от нас не уйдет.
Думаю и сам себе удивляюсь – «любовь»! Это что же, мне придется полюбить Джексона Уиттмора как брата? Нет, лучше уж, как сестру! Боги всемилостевые, я несу чушь! Пить надо было меньше, вот что!
Смотрю на Джекса, а тот опять пререкается с Димом – это же постараться надо его такого полюбить! Очень постараться! И как Лидия его терпит? Впрочем, я его так, как она любить и не собираюсь – я еще не сошел с ума, хоть и близок к этому. Но все же я постараюсь найти для этого странного волка хоть малый уголок в своем сердце. Когда он будет ассоциироваться у меня с членом семьи, мне станет гораздо спокойнее. С Лидией проще – она хоть и стервочка еще та, но все же хороший человек. Я не прочь воспринимать ее как младшую сестренку. Это будет даже забавно.
А вот Марго я к своей семье отнести не могу – и не потому, что она часть клана верлеопардов, а по совершенно иной причине. Маргарита, как бы это выразиться, словно постоянно носит маски. Это, по идее, называется лицемерием. Не скажу, что это плохо – жизнь каждого учит по-своему. Не мне судить. Но я явственно ощущаю наигранность. Даже не могу предположить, специально ли она это делает, или же это просто сила привычки. Иной раз ловлю себя на мысли, что пытаюсь угадать, о чем же она думает. Я, конечно, могу слышать ее сердце, и ощущать эмоции, но и этого для меня не достаточно. Ее сердцебиение всегда ровное, четкое, ритмичное – словно она не испытывает никаких чувств, а вот эмоциональный фон при этом скачет, словно бешенный кролик.
Это очень странно. Я пока не стал делиться наблюдениями с отцом, потому что плохого Марго нам не желает. Вот чего в ней точно нет, так это злых намерений. Я, как вервольф, обязательно бы это почувствовал. Наоборот, ведьма словно жаждет помочь, отдаваясь процессу всеми силами. Может, поэтому и старается выглядеть идеальной? Лучше бы уж просто была собой, ей Богу! В противном случае, в бескорыстную помощь верится слабо.
Хотел поразмышлять о чем-то еще, но сон сморил меня на самом интересном месте. Подумаю об это завтра.
Трудно быть свахой. Новый уровень
radornat
| пятница, 06 сентября 2013